https://altruism.ru/sengine.cgi/5/7/8/22/5/5/5/4
Андрей Русаков. Эпоха великих открытий в школе 90-х годов. Прологи из начальной школы. Возвращение грамотности. Евгений Шулешко. Клубок в разрезе. Методика родной речи: утверждения и отрицанияЧего в ней быть не должноШулешко описывает традиционный механизм отчуждения детей друг от друга и от родного языка примерно следующим образом. Если задачи учебного общения сводятся к передаче своевременной информации, то взрослый по праву сильного захватывает позицию лидера в жизни детей. Детская инициатива — непредусмотренные замыслы, вопросы, предложения, поступки — только сбивает учителя с правильного порядка прохождения программы. Осторожность детей, вызываемая сначала просто новизной обстоятельств, а затем и неудачами в проявлении своих намерений ведет к распаду ещё не сложившейся групповой активности. Потеря чувства новизны обеспечивается обращением к стабильному учебнику, стабильной странице для упражнений. Официальность отношений с первого дня в школе, режимные действия под присмотром учителя устанавливают разобщённость детей. Потом с помощью учителя уточняется «кто есть кто» в учебном деле — и утверждаются незримые границы между теми, кто надеется на успех, теми, кто не ждет успеха и немногими лидерами, требующими признания своей успешности от других. Теперь каждый озабочен своей удачливостью и ожиданием укоров. Укоры появляются ежедневно в виде хотя бы записи в тетрадках красным цветом — цветом опасности. С течением времени разобщенность детей углубляется, а воспринятую многими детьми позицию социального неудачника становится все труднее и труднее изменить. Ведь дети, начинающие общую жизнь в новой обстановке, всегда сталкиваются с несколькими важнейшими заботами: установление слаженности контактов с окружающими людьми; определение негласной меры посильности-непосильности приложения своей инициативы в новых обстоятельствах; выбор сферы приложения сил в связи с обнаружением личной удачливости-неудачливости. Неблагоприятное для большинства детей решение всех трёх забот приводит к тому, что речь дифференцируется в разных ситуациях по степени инициативности вплоть до приобретенной беспомощности что-либо произнести. У детей теперь больше страха, чем доверия, больше непризнанности, чем благодарности, больше самоограничения, чем самостоятельности. Этот разлад приводит к вялости эмоционального тонуса в лучшем случае, а в худшем — к стрессовым состояниям. Какие бы при этом изящные программы и учебники по русскому языку не придумывались, изменить ситуацию при катастрофическом спаде речевой активности детей они бессильны. Не стоит и говорить о том, что из предпочитаемых самими детьми сфер активности начисто исключаются школьные предметы — чтение, счёт, письмо. Обучение письму — темпу, ритму, точности — выявляет не только у детей, но и у учителей проблемы со способностью писать. Вынужденный затормаживать речь, учитель тормозит и руку. Вялая рука рождает вялую речь и безжизненный слух. А невслушивающийся не может быть в письме самостоятельным, ему трудно думать и писать одновременно. Педагогический брак в виде задержки речевого развития стал массовым явлением. Отбракованных детей можно снова собрать в спецкласс и подвергать тем же процедурам. Все это оправдывает существование школьной дефектологии, школьной психологии, диагностических подходов (с целью не допустить к обучению тех, кто может ухудшить общую успеваемость). Так закрепляется предрассудок о невозможности беспрепятственного освоения всеми родного языка. Дело с преподаванием русского языка в России выглядит столь прискорбно, что и большинство выпускников средней школы не преодолевают отчуждения к письму. Школьники интуитивно приучаются видеть в письменной речи лишь способ заполнения бюрократических бумаг и выдерживания разного рода учебных испытаний: контрольных, диктантов, сочинений; им кажется странным рассматривать литературный язык как естественное средство выражения собственных мыслей и чувств. В этом плане шулешкинские педагоги к четвёртому классу достигают того, чего система образования не умеет добиться и к десятому. ...И то, на чём она может держаться.
|